Видный российский языковед, социолингвист, иранист (осетиновед) и эсперантолог Магомет Измайлович Исаев (1928-2011) поделился воспоминаниями о своей жизни с Николаем Гудсковым и Абдурахманом Юнусовым. Воспоминания были опубликованы в 2003 году в „Rusia Esperanto-Gazeto“ №14 на языке эсперанто, однако представляют интерес и в русском переводе (здесь с сокращениями).
Мой отец по национальности был лакец, он ещё до моего рождения переехал из Дагестана в Осетию. Мать была осетинкой, окружение было осетинским, и так получилось, что лакский язык я не знаю (только позже немного учил его в университете у профессора Хайдакова), а осетинский знаю очень хорошо, даже пишу на нём стихи. С раннего детства, слушая по радио звуки русского языка, я влюбился в него.
Я учился в сельской школе — уже с третьего класса я не знал оценок ниже пятёрки. Для меня это было особенно важным, потому что как дагестанцу среди осетин мне нужно было быть лучшим, чтобы меня признавали (а силой я не мог этого достичь, будучи довольно слабым мальчиком — даже вопреки тому, что в старших классах мне уже приходилось работать, чтобы содержать семью, потому что двое моих братьев на войне погибли, а третий вернулся инвалидом).
Я окончил школу в 1945 году. Выпускные экзамены дались мне очень тяжело — выйдя с последнего экзамена, по истории, я упал и проболел месяц. Мне не дали медали, и даже никакого специального аттестата, на простом белом листе написали все оценки „отлично“, это потом вызвало подозрение у комиссии при поступлении в университет. Я мечтал учиться в Ленинградском университете. И в конце концов я приехал в Ленинград — меня взяли с собой спортсмены, которые ехали туда командой на поезде, и мне удалось проехать бесплатно. Я сдал все экзамены, но за письменный по литературе получил „4“, хотя выпускники нерусских школ должны были получать на балл выше. У меня такая фамилия, что по ней неясно, что я нерусский.
И меня не приняли. Вернуться ни с чем я не мог — такой позор перед односельчанами я бы не перенёс. Я уже был готов броситься в Неву. Я уже даже отдал свои карточки на хлеб абитуриенту-узбеку и перестал есть, только пил воду. Но тогда один из не поступивших ребят повесился — и в ректорате открыли приём апелляций от непоступивших. Мне удалось попасть туда и доказать, что „четвёрку“ мне поставили незаслуженно, меня зачислили.
В университете я учился очень хорошо, получил диплом с отличием, а потом был зачислен в аспирантуру. А когда переехал мой научный руководитель (В. И. Абаев), я, следуя за ним, перебрался в Москву.
Спустя какое-то время (не помню, может несколько месяцев прошло или даже больше года) я узнал, что в Институте языкознания состоится лекция профессора Е. А. Бокарёва по какой-то социолингвистической теме. Я пошёл туда. Заседание было закрытым, меня не хотели пускать, но Бокарёв сам вмешался и попросил, чтобы меня пустили послушать. И внезапно я услышал то, к чему сам давно шёл! Как словно человеку, который идёт в лесу голодный, показывают, что это можно есть, что вокруг много съедобного. Бокарёва попросили выступить с лекцией об эсперанто как языке будущего коммунистического общества. Но он был очень осторожным человеком — практически единственный из крупных лингвистов, кого не репрессировали при Сталине — и вообще очень обходительный, аккуратный, как в науке, так и вообще в жизни. И он стал говорить очень расплывчато. И в конце концов академик Виноградов сказал ему: «Да не бойтесь вы! Мы не провоцируем вас, на самом деле просто интересно!» Бокарёв в ответ поинтересовался: «А откуда у вас такой интерес?»
А дело было так. Хрущёв был в Польше. Циранкевич (премьер-министр ПНР) попросил его не запрещать эсперанто-движение, утверждая даже: «Говорят, что у вас вовсе нет эсперантистов!» «Аспирантистов? — переспросил Хрущёв. — Да как собак нерезаных! В каждом университете!» Он даже и не слышал, кто это такие! «У нас будет конференция; может, и от вас кто-то приедет?» — спросил польский премьер. «Конечно, сколько надо, столько пришлём!» — пообещал Хрущёв.
Когда он вернулся, ему напомнили об обещании. Он позвонил в Академию наук и потребовал дать «аспирантистов». Стали искать, вышли на Бокарёва. Когда Бокарёву рассказали эту историю, он стал говорить свободнее. Однако, когда его направили в Польшу на ту конференцию, он сказался больным и не поехал. Но дело уже было сделано.
А для меня после той лекции Бокарёва стало ясно, что я шёл в своих поисках в правильном направлении. У нас с Бокарёвым сразу наладились отношения — до этого он как будто меня побаивался, вдруг юноша с пламенными речами всего лишь провокатор, который донёс бы на него.
Вскоре стали готовиться к Всемирному фестивалю молодёжи и студентов. И Бокарёв (он вроде курировал эсперантскую программу) сказал мне: «Учи эсперанто!» Сюда пригласили преподавать какого-то эстонца. Нас было около пятидесяти. Преподаватель схитрил: нам сказали, что он не знает русского. Так что он преподавал чистым «методом Че». И мы заговорили! Я тогда сразу влюбился в эсперанто навсегда. Эту любовь укрепило знакомство с биографиями выдающихся эсперантистов. Особенно Заменгофа, которого я считал одним из величайших людей XIX столетия. И теперь ещё моя любовь к эсперанто не прошла — и как к языковой системе, и как к средству общения…
Записано в 2003 году.
20 июня 2011 года Магомет Измайлович скончался.
Интересный текст, спасибо за перевод.
Низкий поклон Вам, многоуважаемый Вячеслав Всеволодович, за русский перевод воспоминаний Магомета Измайловича Исаева. Из Вашего текста по-новому предстает перед глазами яркая, талантливая, многогранная личность моего Учителя Через несколько дней, 20 июня, в День Памяти выдающегося лингвиста, профессора М.И. Исаева вся мировая общественнось, коллеги и друзья, родные и близкие — мы объединимся в скорбной минуте молчания… Прошел год, а сознание не хочет мириться с горькой утратой. Осетия — родина М.И.Исаева. Здесь его вспоминают одноклассники Замадин Цеов, ветеран педагогического труда и Зулехан Тагаева-Бериева; учитель русского языка и литературы Заурбек Цорионов(в родном селении Лескен),профессорско-преподавательский коллектив Северо-Осетинского госуниверситета имени Коста Хетагурова, коллектив Министерства образования и науки, редакции газет «Северная Осетия», «Растдзиад», «Дигора», педагогическая общественность республики… Низкий поклон Вашей Светлой Памяти, незабвенный Магомет Измайлович! Низкий поклон Вам за Ваш вдохновенный, бескорыстный труд во имя торжества и процветания народов Земли и их языков! Рохсаг уо! Рохс дзенет — да бунат!