Почитал в газете „Республика“ свежий материал Роберта Кулумбегова „Литературный язык. Табу и инновации“. Текст сложный. Сложен он тем, что отсылает к каким-то вещам, которые автору хорошо известны, но известны, возможно, даже не всем в Осетии — и тем более не всякому стороннему читателю.
О чём речь:
у иронского (крупнейшего из двух) диалекта осетинского языка есть говоры, отличающиеся произношением фонем /ц/, /с/, /дз/, /з/. На наглядном примере: слово цæргæс может читаться как примерно царгас, саргаш (большинством на Севере) и шаргас (большинством на Юге и выходцами оттуда на Севере).
Так вот: „литературная произносительная норма“ предполагала „читать как написано“ (то есть примерно „царгас“). Хотя так „в природе“, после переселения на плоскость в крупные сёла и города, почти никто не говорит. И вот эту норму сохраняют на Юге, заставляя школьников читать „царгас“, хотя в быту они все говорят „шаргас“; а на Севере в быту, в школе, в театре и на ТВ — „саргаш“.
Выход из ситуации на Юге обычно видится в „восстановлении“ (в кавычках, потому что на практике литературное „цокающее“ произношение дальше решения одного съезда никогда не уходило) роли „литературного произношения“. На самом же деле, мне кажется, надо перестать загонять язык цхинвальских улиц на задворки и пустить его на ТВ и в школы ЮО. У языка будет единая письменная форма (как сейчас) и (всего) две произносительные нормы — и никаких ложных ожиданий у выпускников цхинвальских школ. А то доходит до дикого — южане в интернет-сообществах пишут „ш“ вместо „ц“ не от безграмотности, конечно, а чтобы выразить на письме такой „свойский“ разговор; у северян такого не бывает, если уж пишут с осетинской буквой „æ“, то пишут и „ц“ там, где произносят „с“.
Можно ещё в школы добавить немножко практики восприятия другого говора на слух — а то больших говоров всего два, соответствия между ними регулярные, а без практики многие отказываются понимать иноговорных осетин и переходят на русский как на наддиалектную форму, что не очень естественно и только способствует сужению использования осетинского языка.
Видеоиллюстрация сложившейся ситуации: оперная певица Вероника Джиоева, родом с Юга, читает для проекта „Æмдзæвгæ“ известнейшее произведение Коста Хетагурова „Ныстуан“ („Завещание“). Текст она читает в „литературной норме“ (традиционный школьный язык школ Южной Осетии), а обращается к зрителям — на кударо-джавском наречии (живой язык цхинвальских улиц). Вероника молодец, очевидно хорошо училась в школе; но ситуация, когда Коста с точки зрения юго-осетинской школы словно бы писал на каком-то немного другом языке, словно на не совсем родном — не может не удивлять.
Очень любопытны комментарии тех, кто уже думал над вопросом.
южно осетинский язык это скорей грузинский